Мы прoсыпaeмся в пaлaткe, шум снaружи стoит тaкoй, чтo спaть дaльшe нeвoзмoжнo. Я сaжусь в спальнике и протираю глаза, в другом углу ворочается фотограф Ваня. Поблизости словно воют турбины автомобиля, взлетает самолет и пищит, пытаясь спеть «Голубого банщика», мой безголосо-тонкоголосый сосед по прошлой квартире. Ветер, проходя через скальные участки и натыкаясь на преграды, издает звуки разной тональности и мощности. А палатку нашу при этом трясет и сгибает так, что кажется, она сейчас взлетит. Потолок прижимает к земле, словно снаружи стоит огромный Серый волк из «Трех поросят» и мощно дует, пытаясь выкурить изнутри двух свиней.
– Знали же, что здесь нельзя ее ставить, тем более это же не штурмовая палатка, — ворчу я сам на себя, а Ваня кивает. Мы поставили палатку, поддавшись очарованию места. На ровной площадке перед обрывом, среди валунов-богатырей, оранжевое жилище смотрелось эффектно. Между тем правильно было сделать совсем другое: расположить походный дом так, чтобы с одной стороны от ветра и дождя его защищала скала.
Мы, мужчины, видимо, всю жизнь совершаем ошибки. Допускаем промахи в расчетах, и огромные ракеты-носители, взорвавшись, падают куда-то в Тихий океан. Влюбляемся не в ту блондинку. Забываем на плите гречку, чтобы потом, вбежав в кухню на запах, безуспешно спасать обгоревшую кастрюлю. Жизненный путь мужчины вымощен ошибками.
Оказавшись в Норвегии, мы с Ваней сразу начали делать все наперекосяк. А начиналось все вот как: добрались из Москвы до Осло, оттуда полетели в юго-западную Норвегию. Приземлились в городке Согндал, что лежит на берегу одного из рукавов Согне-фьорда. Скалы этого гигантского фьорда уходят под воду больше чем на километр, а сам он врезается в сушу на двести. Из Согндала на машине мы поехали еще дальше, в самые отдаленные места Норвегии, добрались до крошечного поселка Эвре-Ордал, лежащего среди гор. А там взяли напрокат велосипеды, уложили все снаряжение в рюкзаки, впихнули туда палатку, разложили по карманам сухие каши и крупы, засунули газовую горелку. И покатили куда-то по горной дороге, ориентируясь на наш походный навигатор и печатную карту местности.
Обычно мы с Ваней много передвигаемся пешком с рюкзаком, это часто тяжело, но уже привычно. В Норвегии у нас случился первый опыт путешествия на велосипеде — ага, да еще и в горах. Почти сразу я почувствовал разницу: это было не то же самое, что поездка по городу, где я довольно легко крутил педали по пятьдесят километров в день. Особенный опыт: пытаться забраться на склон под углом в 35 градусов, когда везти нужно не только себя, но и пятнадцатикилограммовый рюкзак.
В горах я впервые оценил важность велосипеда с переключением передач: кажется, благодаря им в некоторых местах мне удавалось хоть немного сдвинуться с места, пусть и со скоростью, скажем, километра три в час, но все же не пешком, а на двух колесах. Ваня ехал ненамного быстрее меня, оба мы периодически спешивались и переходили на шаг. Впрочем, иногда нас ждали маленькие радости: дорога вдруг резко бросалась вниз, и тогда груженые транспортные средства неслись сами, разгоняясь до какой-то неимоверной скорости. Были тут и свои нюансы: барабанные тормоза уже особо не помогали, а вот любая ошибка, неосторожная манипуляция с ручкой тормоза отправляет всадника прямиком на землю. Эту ошибку я, разумеется, сразу же и совершил!
– Эстетика Джойса мне как-то не близка. А эффективность гербицидов сильно преувеличена… — умничал я, отвлекаясь на разговор с Ваней, и перестал, конечно, следить за силой нажатия на рычаг. Пережал его — и мгновенно был наказан скользкой, политой дождем дорогой: через секунду после слова «гербициды» я уже потирал ушибленную о камень коленку. Где-то впереди валялся разбитый велосипедный фонарик. В эту минуту на моей опухшей коленке можно было разглядеть еще одну ошибку: с собой в горы мы умудрились не взять ни шлемов, ни наколенников, хотя скорость велосипеда во время нашего путешествия периодически достигает 50 километров в час.
– Хорошо, что не голову ударил! Тогда Джойс из нее бы сразу вылетел. Остались бы одни гербициды. С другой стороны, время сейчас такое, может, это не так уж и плохо… — рассуждал Ваня, помогая мне встать.
Всю дорогу нас окружают сдержанные норвежские пейзажи, серые горы, поросшие редкой травой, ее цвет, кажется, регулировал какой-то невидимый цензор: «Нет, это слишком ярко, вызывающе, давайте убавим яркости!» Августовское солнце почти не вылезает из-за туч, по каменным уступам целыми днями носятся сумрачные тени. На второй день пути, крутя педали и пытаясь дотащить себя в очередную горку, я уже четко понимаю, что совершил еще одну ошибку. Нарушил важную заповедь походника: бери с собой не то, что нужно, а то, без чего нельзя обойтись. Взял с собой в поход далеко не самую необходимую вещь — планшет, который сразу сел. А еще я захватил в Норвегию книжку «Пер Гюнт»: эту пьесу норвежец Генрик Ибсен написал в 1867 году. Среди героев — тролли, считается, что популярность этих сверхъестественных существ с тех пор и поползла по всему миру. Ну а в Норвегии о троллях напоминает буквально каждый клочок земли: пока я рассматривал карту страны, за полминуты натолкнулся на десяток географических названий, начинающихся с «Тролль».
Я собирался листать бумажного Ибсена при свете костра, таким образом проникаясь атмосферой скандинавских легенд. А Ваня был более практичен:
– Сколько весит твой Ибсен, мы же смотрели? 130 грамм! Это как пакетик вкусной сладкой каши с клубникой. У нас каши — всего по 12 пакетов на человека. Если мы заблудимся, лишний пакетик нам точно не помешает. Ты здесь видишь магазины? Людей? Вот помню, был случай…
Мы спешились и тащим свои велосипеды в гору. На самом деле я и сам уже чувствую «Пер Гюнта» в кармане рюкзака, он впивается мне в бок. И чем дальше ведет наш путь наверх, тем больше эта сотня грамм разрастается до какой-то прямо-таки пудовой ноши. Вспоминаю, как знакомый альпинист рассказывал про своих клиентов: как они выкидывали где-то в горах зубные щетки, расческу, горсть монеток. При серьезных физических нагрузках такие мелочи оказываются тоже важны.
За один день у нас получается проезжать в среднем около десяти километров. Почти все время льет дождь, поэтому к вечеру мы переходим реки вброд прямо в ботинках. Особенность путешествий для мужского журнала: одно препятствие нужно пересекать минимум два раза. Первый раз нужен, чтобы просто понять, что тут есть проход. Все же последующие разы мы стараемся запечатлеть преодоление точки для материала в журнал: ставим штатив и еще раз, отплевываясь от дождя, бредем по реке под водопадом.